Прогнозирование возможного будущего
Д-р Сари Архо Хаврен, сотрудник отдела европейско-китайских отношений Института исследований Китая им. Меркатора (MERICS) и приглашенный исследователь в Университете Хельсинки
ФОТОГРАФИИ АССОШИЭЙТЭД ПРЕСС
На XIX Национальном Конгрессе Коммунистической партии Китая (КПК) в 2017 г. президент Си Цзиньпин представил стратегический план достижения социалистической модернизации. Согласно этому плану, к 2049 г. страна должна стать процветающей, сильной, демократической, культурно развитой и гармоничной. Промежуточную цель предполагается достичь к 2035 г. С тех пор КПК разработала планы комплексной экономической перестройки, включающей превращение Китая в одну из наиболее технологически передовых стран мира, повышение стандартов жизни с упором на устойчивость развития, увеличение ВВП на душу населения и сокращение разрыва в уровне жизни между городскими и сельскими районами.
В соответствии со стратегией, нацеленной на укрепление самодостаточности, спрос должен быть основной движущей силой экономического развития. В 2021 г. Национальный Народный Конгресс (ННК) утвердил 14-й пятилетний план, охватывающий период 2021-2025 гг. Его цели – сокращение разрыва в доходах между городскими и сельским населением, стремление к глобальному лидерству в сфере технологических инноваций и наращивание темпов снижения выбросов углерода в атмосферу – зафиксированы также и в документе «Китай: видение до 2035 г.». Для достижения социалистической модернизации к 2035 г. экономике Китая придется удвоить объемы производства, что представляется трудновыполнимой задачей, учитывая нынешние медленные темпы экономического роста. Кроме того, достижение целей 2035 г. не может происходить в вакууме; оно тесно связано с военными возможностями и международными связями страны.
Европейскую стратегию Китая, или ее отсутствие, трудно обнаружить в каком-то едином документе, но зато ее суть легко суммировать выражением «разделяй и властвуй». В интересах Пекина видеть Европейский союз слабым, разделенным и уступающим стремлению Китая создать свою собственную силовую основу и достичь к 2035 г. поставленные цели. Успешные попытки вбить клин в отношения между транс-атлантическими союзниками помогли бы Китаю в достижении своих целей. Набор инструментов Пекина по оказанию влияния на Европу включает стратегические инвестиции, доступ к китайским рынкам в качестве рычага влияния, культурную дипломатию, а также послов, которые, в зависимости от ситуации, могут быть «плюшевыми медвежатами панда» или превращаться в «боевых волков».
КПК не рассматривает ЕС в качестве серьезного института и поэтому продолжает подрывать его деятельность. Трудно найти письменное изложение китайских намерений в Европе или же доклады по этому поводу. И наоборот, имеются многочисленные исследования относительно стратегий Китая по смещению США с лидирующей позиции в глобальном порядке. Данное исследование, рассматривающее перспективы на будущее, анализирует долгосрочные стратегические цели Китая в Европе в рамках его будущих глобальных стратегических задач. Рассматриваются два сценария: влияние Китая в Европе возрастает, и влияние Китая в Европе сокращается. В исследовании изучаются различные силы, движущие факторы и возможные сигналы, позволяющие пролить свет на амбиции Китая и их значение для Европы. Сигналы, как указывается в данной работе, представляют собой явления, обладающие способностью самостоятельно или совместно с поддерживающими сигналами влиять на будущее или изменять его.
Сценарий: Китайское влияние в Европе усиливается
При этом сценарии изначальное предположение состоит в том, что ключевые интересы и соответствующие стратегии Пекина не позволяют ему идти на существенные дипломатические компромиссы, и что институты ЕС и его государства-члены не в состоянии оказывать какое-либо значительное сопротивление. При этом сценарии Европа не сохраняет единство и солидарность, а Китаю успешно удалось предотвратить формирование европейцами единого фронта против Китая.
Сигнал 1: Всеобщее процветание пришло на смену экономической либерализации и открытости в качестве партийной идеологии.
Ванг Ханинг, считающийся главным стратегом в окружении Си Цзиньпина, успешно отстаивает мнение о том, что Китай должен сопротивляться «глобальному либеральному влиянию», и призывает к образованию «культурно объединенной и уверенной в своих силах нации, руководимой сильным централизованным партийногосударственным аппаратом», который «не поддается влиянию западного либерализма». Говорят, что Си Цзиньпин разделяет точку зрения Ванга. Си Цзиньпин в равной степени отвергает коммерциализацию, «новых богатых», и то, что считается утерей традиционных ценностей. Предполагается, что все это происходит от западного либерального капитализма и рассматриваются как признаки упадка и экзистенциальные угрозы. Си Цзиньпин хочет при помощи кампании всеобщего процветания вернуть народ на тропу благочестия, как ему это представляется. Он разработал концепцию всеобщего процветания в качестве основного политического вопроса, а не просто экономического аспекта. На практике это означает, что именно из-за идеи всеобщего процветания правительство стало уделять пристальное внимание китайским технологическим гигантам и индустрии видеоигр, был установлен лимит цен на съемное жилье, а персональное богатство человека перестало быть окруженным ореолом славы.
Что это означает для Европы?
Западная либеральная культура все больше рассматривается как источник пороков и разложения общества. Стремление оградить общественное мнение в Китае от западной (в том числе и европейской) «мягкой силы» еще больше отдалит друг от друга культуры и приведет к тому, что китайцы будут считать европейцев подозрительными и, возможно, будут смотреть на них свысока. Дорогие европейские бренды потребительских товаров могут начать рассматриваться как символы кричащей показухи, что снизит их привлекательность. Китай уже сейчас снижает свою зависимость от внешнего мира, что легко может привести к отказу от европейских брендовых товаров. Что более важно, стремление китайского руководства воспитывать граждан в духе ключевых социалистических ценностей – и перевод талантливых кадров с производства компьютерных игр и потребительских проектов на разработку ведущих промышленных технологий – облегчает Пекину достижение его цели стать будущим мировым технологическим лидером, что увеличит зависимость Европы от Китая и технологический разрыв между ними. Лидирующие позиции в технологической сфере могут позволить Китаю использовать европейские источники данных, что откроет возможности большего влияния на европейские ценности и взгляды и, возможно, расширит проведение операций наблюдения.
Сигнал 2: Китай начал соотносить свое внутреннее развитие со своими международными отношениями.
Руководство Китая расширяет свое влияние и стремится к достижению более крупных целей посредством коридоров «Пояс и путь» на Ближнем Востоке, в Африке, России, Восточной Европе и даже внутри ЕС. Пекин понимает, что для достижения своих целей он должен изменить свои отношения с внешним миром. КПК утверждает, что готовится к новой глобальной экономической парадигме и соотносит свое внутреннее развитие не только с концепцией «Пояс и путь», но также и с такими инструментами как Азиатский инфраструктурный инвестиционный банк, Региональное комплексное экономическое партнерство и Китайско-пакистанский экономический коридор. Китай также увеличил свое влияние в многосторонних организациях и институтах.
Более того, Китай стремится стать мировым ведущим законодателем технологических стандартов. Через китайские коридоры влияния в китайские университеты приходят лучшие умы из дружественных стран, где их обрабатывают националистическими и патриотическими нарративами. Кроме того, по мнению «Китайских наблюдателей в Центральной и Восточной Европе», многонационального консорциума, известного под англоязычной аббревиатурой CHOICE, посредством образовательных программ Китай может обрабатывать молодежь в странах Центральной и Восточной Европы.
Что это означает для Европы?
Европа может постепенно утратить влияние в регионе, в то время как влияние Китая в рамках ЕС и составляющих его странах будет возрастать. Одновременно с этим у Китая есть возможность – посредством использования «мягкой силы», наблюдения, запугивания или фейковых новостей – повернуть общественное мнение в этих районах в сторону поддержки целей Китая. Еще одна реальная угроза состоит в том, что Китай систематически нацелен на следующее поколение европейцев. Как отмечает китаевед Лииси Каринди в своей статье, опубликованной на вебсайте CHOICE, «влияние на следующее поколение талантливых людей и лидеров, по сути, означает покупку будущего Европы».
Сигнал 3: Ключевые интересы Китая оставляют мало места, если вообще оставляют, для дипломатии.
Си Цзиньпин утверждает, что он никогда не пойдет на компромисс в таких вопросах как интересы суверенитета, безопасности и развития Китая. Он рассматривает западное влияние как угрозу национальной безопасности и предупреждает против «проникновения универсальных ценностей». Свобода слова и свобода печати представляют собой угрозы и должны находиться под контролем КПК. Элита КПК рассматривает такой контроль не как проявление собственного неустойчивого положения – как это часто случается на Западе – а как средство достижения политических целей.
Что это означает для Европы?
Не очерченные четко ключевые интересы Китая вместе с предпосылкой о том, что демократии слабы и не способны обеспечить безопасность и процветание своим гражданам, позволяют Пекину занять жесткую позицию в его международных отношениях. Причины для ведения переговоров и компромиссов снижаются, и европейские государства должны принять тот факт, что ключевые интересы Китая не являются предметом для переговоров. Боязнь обидеть Пекин и создать напряженность уже привела к тому, что страны-члены ЕС и европейские организации и компании уступают давлению Пекина. Китай использует доступы к своим рынкам для оказания давления, заставляя европейские правительства и бизнес-сообщества действовать в его интересах.
Ситуация с Литвой дает нам пример последствий противодействия интересам Китая и его расширяющемуся влиянию. По сути, брошен вызов праву суверенных государств самостоятельно определять свою внешнюю политику, когда дело доходит до интересов Китая. В качестве ответных мер на открытие представительства Тайваня в литовской столице Вильнюсе Китай прекратил экспортные и импортные операции с Литвой, убрав ее из своих таможенных списков, и поставил многонациональные корпорации перед выбором – прекратить торговлю с Литвой или закрыть бизнес-проекты в Китае. Как минимум, одна европейская многонациональная корпорация уступила требованиям Китая, немецкая Балтийская торговая палата в этом политическом расколе приняла сторону Китая, о чем сообщило китайское издание «South China Morning Post». Другие страны-члены ЕС не смогли оказать Литве какой-либо существенной поддержки, если не считать проявления солидарности со стороны Эстонии и Латвии, которые в августе 2022 г. вышли из формата 16+1, сформированного Китаем. С точки зрения Пекина, ее стратегия сработала – было проверено единство ЕС и продемонстрировано, что блок не в состоянии эффективно защищать своих членов.
Сигнал 4: Китай уверен в собственных силах.
Китай считает, что сейчас Восток находится на подъеме, а Запад приходит в упадок. А поскольку имидж Китая на Западе все больше приобретает негативную окраску, некоторые аналитики предполагают, что Пекин может решить, что его окно возможностей совершить, например, какие-то рискованные военные действия в отношении Тайваня, уменьшается. Тем не менее, из Пекина почти не поступает никакой информации, свидетельствующей о том, что руководители КПК считают, что у них остался лишь ограниченный набор вариантов действий. И хотя западные демократии ставят под вопрос всемогущество Китая, китайские руководители в нем не сомневаются. Ведь в 14-м пятилетнем плане особо подчеркиваются «институциональное превосходство», «социальная стабильность» и «административная целесообразность».
Китай также разрабатывает стратегии подготовки к будущим вызовам. Например, Китай уже доминирует в глобальной индустрии обработки электробатарей, хотя внутри страны нет всех необходимых для этого минералов, таких как кобальт и литий. В результате жесткой политики в отношении индустрии компьютерных игр и электронной торговли, приведшей к увольнениям специалистов в этих сферах, программисты и технические эксперты теперь имеют возможность работать в стратегических сферах, таких как квантовые вычисления и искусственный интеллект (ИИ). Партийные руководители уверены, что они смогут справиться с серьезными вызовами их стране, такими как неравенство, стареющее население, изменение климата, замедляющиеся темпы развития экономики и конкуренция великих держав.
Что это означает для Европы?
Нынешние усилия Китая, особенно в отношении технологических компаний, где талантливых специалистов переводят из сектора развлечений в более стратегически важные и продуктивные секторы экономики и в сферу производства – чтобы достичь к 2035 г. поставленных целей – могут еще больше увеличить разрыв между Китаем и Европой. Европейские политики и крупные компании неохотно идут на формирование единого фронта для противостояния Китаю. Психологически каждая европейская страна в отдельности может опасаться мер противодействия со стороны Китая, особенно когда неспособность ЕС защитить Литву создала такой прецедент.
Сигнал 5: Китай ослабляет структуры, поддерживающие глобальный порядок под руководством США, одновременно укрепляя собственные альтернативные структуры.
Вместо отношений с единым и сильным Европейским союзом Китай предпочитает двусторонние отношения с европейскими государствами по отдельности. Тем не менее, Китай также принимает и европейскую стратегическую автономию, поскольку видит в ней противовес США и буфер на пути своих ухудшающихся отношений с США. Пекин использует классическую тактику «разделяй и властвуй», пытаясь вбить клин в отношения между США и их европейскими союзниками. В марте 2021 г. министр обороны Китая Вей Фенге посетил четыре европейские страны, в том числе Венгрию и Грецию — два государства-члена ЕС, которые также являются союзниками по НАТО — и открыто предложил включить военное сотрудничество в расширяющиеся отношения стратегического партнерства. Государственные СМИ и МИД Китая предлагают ЕС подумать над тем, что для них важнее – торговля с Китаем или союзнические отношения с США. И когда странам ЕС действует вопреки интересам Китая, китайские источники заявляют о том, что Евросоюз позволяет Вашингтону определять его внешнюю политику.
Что это означает для Европы?
Здесь Европа играет ключевую роль, особенно потому, что Китай стремится добиться более заметной роли в международных организациях и расколоть западные альянсы. Китайская гегемония в развивающихся странах и в государствах по периметру Европы еще больше ослабит ЕС и оставит ЕС и его членам меньше глобальных выборов в экономических и политических аспектах.
Сигнал 6: Новый китайский закон об обеспечении безопасности данных может стать юридическим основанием для создания комплексной глобальной системы наблюдения.
Приложение к китайскому закону о безопасности определяет «национальные ключевые данные» как все данные, относящиеся к национальной безопасности, национальной экономике, жизнеобеспечению населения и важным общественным интересам. В документе записано: «В случаях, когда обращение с данными за пределами материковой части КНР наносит вред национальной безопасности, общественным интересам или законным правам и интересам граждан или организаций КНР, должна последовать юридическая ответственность в соответствии с законом». Как это свойственно и другим китайским законам, положения этого закона носят двусмысленный характер, поскольку не фиксируют четко, какие именно действия являются нарушением.
Технологическая система слежения активно тестируется и используется в обращении китайских властей с уйгурским населением в провинции Синьцзян. Результаты вдохновили на расширение наблюдения на основе технологий ИИ по всему Китаю и за его пределами. Цифровая инфраструктура и механизмы управления почти безграничны. Эта система может осуществлять контроль за людьми по всему миру как никакая система до этого. Китай экспортирует свои технологии наблюдения многочисленным автократическим режимам и слабым государствам по всему миру. Это только вопрос времени, когда эти технологии будут интегрированы в единую комплексную систему, к которой КПК со временем получит доступ. В статье в журнале «The Atlantic» заместитель редактора Росс Андерсен написал, что «появление руководимого Китаем авторитарного блока, оснащенного технологиями ИИ, может деформировать геополитику нынешнего столетия. Миллиарды людей на огромных территориях земного шара могут навсегда лишиться возможности обеспечить себе какие-либо политические свободы».
Что это означает для Европы?
Андерсен процитировал одного чиновника, работавшего в администрации бывшего президента США Дональда Трампа, который предупредил о последствиях утраты лидирующих позиций в развитии современных технологий. Китай уже точно работает над получением огромного объема данных пользователей от иностранных граждан и внесением их в правительственную базу данных. Китайская технологическая компания «Али Баба» получила задание разработать основанное на искусственном интеллекте программное обеспечение City Brain, своего рода нервный центр. Андерсен приводит примеры того, как китайское правительство может из разных источников собирать данные: посредством автомобильных камер, создающих трехмерные модели городов, посредством дронов, собирающих данные для идентификации людей, а также при помощи технологий, которые однажды смогут читать мысли людей. Когда все эти технологии будут интегрированы в единое целое, то авторитарное правительство получит колоссальные возможности контроля за их использованием. Это практически невозможно предотвратить, поскольку китайские компании и работающие в Китае иностранные компании по закону обязаны оказывать помощь правительству Китая. Со временем вся информация, относящаяся к покупаемым товарам, коммуникациям, личным связям, состоянию здоровья и ДНК, может быть объединена. В Европе китайская компания «Хуавей» в различных городах создает исследовательские лаборатории, известные как «инновационные центры», а в Сербии она создает систему наблюдения для обнаружения преступной деятельности.
Тем временем, погоня за талантами набирает обороты. «Хуавей» создал в Финляндии инновационный центр вместе с местными университетами с целью привлечения к своей работе талантливых финских инженеров. Китайская технологическая компания «Байду» открыто дала понять, что наилучшие специалисты в сфере ИИ находятся именно на Западе. Если Китаю удастся перегнать США в гонке в сфере технологий и ИИ, то его геополитическое влияние окрепнет.
Сигнал 7: Китай отказывается признать, что ЕС видит в нем своего соперника.
Китай ссылается на документ ЕС «Политика в отношении Китая – 2019», в котором Китай характеризуется как партнер, конкурент и системный соперник. Министр иностранных дел Китая Ванг Йи неоднократно выражал несогласие с тем, что ЕС называет его страну системным соперником. С тех пор китайские дипломаты следуют этому нарративу. Например, глава миссии Китая в Евросоюзе посол Жан Минь утверждает, что, называя Китай соперником, страны неправильно оценивают суть отношений между ЕС и Китаем и создают барьеры в этих отношениях. Китай настоятельно просит Евросоюз и его государства-члены перестать использовать термин «соперник». Миссия Китая в Евросоюзе утверждает, что европейские компании предпочитают отделять экономические интересы от политических и поэтому не хотят определять Китай в качестве соперника.
Что это означает для Европы?
Давление, требования и политика «кнута и пряника» оказывают влияние на уязвимые страны-члены ЕС. Китай использует как лесть, так и грубый критицизм. Жан Минь называет Китай и ЕС «ответственными крупными державами», и такая формулировка, без сомнения, приятна руководителям ЕС, пытающимся поставить организацию на место третьего многостороннего субъекта мирового влияния. В других случаях Пекин без промедления озвучивает жесткие предупреждения ЕС и его отдельным членам. Например, когда члены Европарламента посетили Тайвань, Ванг Йи предупредил, что европейские страны заплатят высокую цену за налаживание более тесных связей с Тайванем. Такая тактика рассчитана на то, что европейские правительства будут опасаться потерять доступ к китайским рынкам.
Сигнал 8: Пекин использует немецкие компании для лоббирования своих интересов.
У Китая имеется целый набор инструментов для оказания влияния на европейских лидеров, политиков, политические партии, лоббистов, целые отрасли промышленности, университеты и СМИ, и при этом он использует технологии, людские ресурсы и другие гибридные средства. Одним из действенных инструментов является использование бизнес-элиты Германии для лоббирования интересов Пекина в Германии и в ЕС в целом. Немецкие промышленные лидеры, такие как генеральный исполнительный директор «Фольксваген Груп» Герберт Диесс, призывают наращивать сотрудничество с Китаем, а не снижать. «Будет нанесен очень большой ущерб, если Германия или ЕС захотят отдалиться от Китая», — написал Диесс в Твиттере. Зависимость Германии от китайского рынка является редким, но показательным случаем и представляет угрозу для ЕС, поскольку, как указано в докладе Каринди, размещенном на вебсайте CHOICE, 44% экспорта ЕС в Китай берет начало в Германии. В случае с Литвой, Китай совершенно очевидно использовал свои связи с Германией для оказания давления на эту прибалтийскую страну. Во-первых, Китай стал убеждать немецкого производителя автомобильных агрегатов «Continental» прекратить использование компонентов, произведенных в Литве. Вскоре после этого Немецко-балтийская торговая палата предупредила о том, что использующие немецкие инвестиции заводы в Литве могут быть закрыты, если нормальные литовско-китайские отношения не будут восстановлены, что создает впечатление, что на бизнес-элиту Германии оказывают давление, заставляя ее действовать в интересах Китая.
Явление «захвата элит» в Европе выходит за рамки только бизнес-сообщества. Пекин отправляет в Европу своих посланников на встречи с благоволящими к Китаю учеными и политиками. В Греции, например, предложение китайского представителя относительно «объединения мудрости древнего Востока и западных цивилизаций во имя построения сообщества с общим будущим для всего человечества» было хорошо принято греческой элитой, о чем говорится в докладе Фонда Карнеги. В сферу влияния попадают даже зарождающиеся молодые элиты. Им предоставляются возможности получить образование, а затем заключить выгодные коммерческие сделки. Венгерским журналистам и ученым Пекин предлагает образовательные туры и программы получения стипендий. Взамен ожидается, что выпускники будут выступать за более тесные политические, торговые и культурные связи.
Что это означает для Европы?
Давление Пекина на людей и компании формирует поведение этих субъектов. Многонациональные корпорации считают, что будет лучше уступить, приспособиться и проявлять сдержанность в своих действиях, чем потерять доступ на китайский рынок. В ответ Пекин награждает их определенными позитивными изменениями в своей политике, такими как недавнее устранение ограничений на иностранное владение компаниямипроизводителями пассажирских автомобилей. Все это укрепляет симбиоз между немецкими многонациональными корпорациями и КПК, что в свою очередь превращается в более интенсивное лоббирование в Европе более широких отношений с правительством Китая.
Сигнал 9: В плане науки, технологий и инноваций Китай больше сосредоточен на Европе, а не на США.
Китай имеет значительное экономическое влияние в Европе, особенно в Германии, и успешно использует его в качестве рычага давления. В то же время Китаю нужен доступ к европейским технологиям, рынкам и университетам, в основном потому, что для того, чтобы стать самообеспеченным во всех технологических вертикалях, таких как полупроводники, передовое машиностроение и отдельные отрасли цифровой индустрии, требуется пройти долгий путь. Помимо увеличения своих затрат на исследования и развитие, чтобы стать мировым лидером в сферах науки, технологий и инноваций к 2050 г., а в сфере ИИ к 2030 г., Китай должен стремиться к международному сотрудничеству, для получения доступа к этим критическим технологиям в других странах.
Что это означает для Европы?
В Европе нет законодательства, правил и средств для определения проблематичных связей с китайскими операциями влияния и научного сотрудничества. Европейские субъекты даже не имеют возможности отследить, когда их технологии были перенаправлены для использования в чувствительных сферах, таких как нарушение прав человека или применение технологий двойного назначения в военной сфере.
В соответствии с данными исследования Китайского агентства международного содействия, Германия является самым крупным европейским инвестором в Китае. Китай может использовать торговлю и инвестиционную зависимость Европы в своих интересах (например, китайские дипломаты намекают на последствия, если Германия не начнет внедрять технологии 5G производства компании «Хуавей»).
Отдельные китайские инвесторы получат распоряжение инвестировать в стратегические активы в Европе. По мнению независимого исследовательского центра «Rhodium Group», этими инвесторами будут в основном государственные предприятия с фондами и доступом к оффшорному капиталу. Приоритетными объектами для инвестиций являются высокотехнологичные компании, предметы потребления и инфраструктура, что необходимо для достижения к 2035 г. заявленных Китаем целей. «Rhodium Group» прогнозирует, что «при нынешних обстоятельствах китайские покупатели, скорее всего, будут нацелены на мелкие и средние технологические компании в странах с менее жесткими процедурами скрининга и относительно дружелюбным подходом к Китаю». Это ставит Европу в более уязвимое положение, поскольку США затруднили работу китайских субъектов на своей территории. Северная Европа оказалась в центре китайских интересов из-за открытых экономик стран этого региона и их зависимости от внешней торговли.
Сигнал 10: Западная демократия рассматривается в качестве противника.
Организованный президентом США Джо Байденом в декабре 2021 г. Саммит за демократию и приглашение на него Тайваня в качестве участника вызвали гневную реакцию Пекина, который провел ответную конференцию по вопросам демократии и кампанию, в ходе которой пытался убедить мир в том, что китайская модель управления представляет собой наивысшую форму демократии. Намерения Китая дать новое определение демократии не является чем-то новым, но усилия в этом направлении в 2021 г. стали более интенсивными, что частично связано с ослаблением мировых демократий. Китай извлек пользу из этого обстоятельства. Также он добился некоторого успеха в своих попытках убедить людей в различных частях мира в том, что его модель управления является более эффективной.
Что это означает для Европы?
Действия Китая размывают определение демократии и нацелены на то, чтобы убедить людей в своей стране и за рубежом в том, что китайская альтернативная модель управления лучше западных демократий. Это, в свою очередь, позволяет Китаю оправдать свою авторитарную модель управления и руководства страной. Все эти усилия получат благоприятный отклик в Европе, где кампании дезинформации и лжи различных государственных и негосударственных субъектов, в том числе китайских, ослабили критическое отношение к информации в социальных СМИ.
Сценарий: Влияние Китая в Европе сокращается
Исследование этого сценария концентрируется на сигналах, исходящих из политических инициатив Китая, директив и особенностей событий внутри страны в различных областях, оказывающих влияние на Европу. Сигналы, указывающие на ответные действия Европы или ее противостояние действиям Китая, здесь не рассматриваются.
Сигнал 1: Пекин может пересмотреть свои обязательства по проекту «Пояс и путь».
Уровень иностранных инвестиций Китая снизился с 2016 г., и многие ожидаемые выгоды так и не были материализованы. Как отмечает старший научный сотрудник Института Гувера при Стэнфордском университете Элизабет Экономи, оценка 10 крупнейших получателей инвестиций в рамках концепции «Пояс и путь» выявила, что уровень инвестиций не соответствует напрямую уровню поддержки Китая по ключевым вопросам со стороны страны-получателя. Вместо этого Китай должен прибегать к мерам принуждения для достижения своих целей.
Сокращающаяся экономика Китая, частично надломленная пандемией COVID-19, заставила страну сократить масштабы проектов в рамках концепции «Пояс и путь». По данным журнала «Business Standard», за один год инвестиции сократились на 54%. А общее замедление темпов развития экономики заставило Пекин ужесточить свою фискальную политику, что может привести к дальнейшему замедлению реализации проектов «Путь и пояс».
Что это означает для Европы?
Скорее всего, Китай в плане реализации своих нынешних проектов переключит свое внимание с Европы на какие-то другие регионы. Например, по данным «Business Standard», в Пакистане из 122 проектов в рамках «Пояс и путь» завершены только 32. Поскольку концепция «Пояс и путь» представляет собой основной политический инструмент Китая для расширения его международного влияния и связи с миром, у Европы есть время для продвижения своей собственной инициативы – «Глобальные ворота». Имея инфраструктурный бюджет в 300 млрд. евро, Евросоюз может укрепить свои цепочки поставок и торговли, особенно в стратегических районах Европы и, например, в Африке.
Сигнал 2: Высокомерное отношение Китая не основано на реальном положении дел.
Правительство Китая демонстрирует почти опасную излишнюю самоуверенность в своих возможностях покорить мир. Старший научный сотрудник Института Гувера Элизабет Экономи считает, что такая чрезмерная гордыня может не позволить руководителям КПК осознать сопротивление и реалии в других странах, что может привести к серьезным просчетам со стороны Пекина. Также существует мнение, что из-за внутренних проблем – стареющее население и замедление темпов экономического роста – Пекин может решить, что окно его возможностей сужается, и пойдет на неоправданный риск.
Что это означает для Европы?
Любые преждевременные рискованные шаги будут сделаны в индийско-тихоокеанском регионе или в самом Китае. Европа не будет в центре внимания озабоченностей Пекина, учитывая рычаги давления на ЕС и его членов в потенциальных переговорах о более равных условиях в общих отношениях с Китаем.
Сигнал 3: Формат 17+1 находится в застое.
Китай не выполнил своих обязательств в рамках формата 17+1 (сейчас это 16+1), который является планом Пекина по продвижению бизнес-инициатив в странах Центральной и Восточной Европы. Некоторые восточноевропейские страны разочарованы тем, что Пекин не выполнил своих обещаний.
Что это означает для Европы?
Пекин использует формат 17+1 в качестве одного из своих инструментов для разделения ЕС и для того, чтобы заставить более экономически слабые европейские государства продвигать его интересы в Европе. Застой в работе этого формата потенциально может позволить государствам-членам ЕС сформировать более единую позицию в отношении Китая.
Сигнал 4: Внимание сосредоточено в основном на индийско-тихоокеанском регионе.
Со стратегической точки зрения, Пекин нацелен на освобождение Азии от влияния США и других западных держав. В планах Си Цзиньпина по созданию внутренне взаимосвязанного сообщества центральное место занимает Китай, в то время как остальные азиатские страны остаются его подчиненными. Поскольку Китай не смог закрепить такое свое видение на всей территории азиатско-тихоокеанского региона, есть вероятность того, что Пекин решит, что необходимо сконцентрировать больше ресурсов и внимания на том районе, в сторону которого стали поворачиваться США при администрации президента Барака Обамы.
С точки зрения Китая, США традиционно являются атлантической державой. Хотя в интересах Китая разделить Европу и ослабить трансатлантический альянс, он может сделать больший упор на создание более существенной базы в индийско-тихоокеанском районе, особенно потому, что это связано с Тайванем и «Линией девяти пунктиров» в Южно-Китайском море.
Что это означает для Европы?
Китай увидит слишком высокую цену втягивания географически удаленной Европы в свою орбиту, в то время как его основные цели находятся рядом. Однако, Евросоюз, НАТО и многие отдельные члены ЕС обеспокоены действиями Китая и его растущим присутствием в индийско-тихоокеанском регионе. Это, возможно, приведет хотя бы к небольшому противостоянию Китаю в Европе.
Сигнал 5: Волнения в правящих рядах КПК.
Периодически поступает информация о том, что Си Цзиньпину не удалось консолидировать свою власть настолько прочно, как он планировал. Известный исследователь периода правления Си Цзиньпина Вилли Во-Леп Лем утверждает, что на XX съезде КПК в 2022 г. Си Цзиньпин столкнется с серьезной оппозицией. Лем указывает на то, что остается неизвестным, насколько эффективно удастся Си Цзиньпину укрепить свою власть среди старых партийных кадров и в Народно-освободительной армии, где совершенно ясно назревает оппозиция, и сможет ли он избавиться от этих сил, способных со временем бросит вызов его верховной власти.
Что это означает для Европы?
Потенциальная смена режима в Пекине представляет собой непредсказуемый поворот событий, который потребует выработки многочисленных сценариев готовности для осознания возможных последствий. В любом случае, за сменой режима последуют неспокойные времена и влияние Пекина на Европу на какое-то время приостановится.
Сигнал 6: Возрастающее давление на китайскую экономику.
Китайская экономика служит предметом непрекращающихся спекуляций. Новые ограничения на публикацию данных еще больше затруднили понимание того, что же происходит с экономикой Китая. Жесткие действия в отношении частной формы образования и секторов высоких технологий и недвижимости заставили экспертов задаться вопросом, что же станет следующим двигателем роста китайской экономики, поскольку одни только потребители не смогут поддержать десятилетней давности модель роста за счет инфраструктурных инвестиций. Непрозрачность китайской экономики и происходящих внутри страны событий порождает определенное недоверие.
Эпидемия COVID-19 и последовавший локдаун всей страны имели очень серьезные экономические последствия. К концу 2021 г. китайская экономика страдала от затянувшегося кризиса в сфере недвижимости, перебоев в цепочках поставок и низкого уровня потребления. Нарастают призывы к Пекину более интенсивно поддерживать национальную экономику. Ожидается, что в 2022 г. правительство примет новую фискальную политику, однако неопределенность по-прежнему сохраняется.
Заключение
Если основной целью Китая так и останется занять место США в качестве мирового лидера, то это будет означать, что главная задача Китая будет заключаться в разделении Европы и внесении разногласий в трансатлантический союз. Сигналы в сценариях, представленных в данном прогнозе будущего, указывают на то, что такая стратегия Китая существует.
Естественно, в каждой из двух групп не на каждый сигнал был представлен противоположный ему, и считается, что многочисленные другие явления могли быть включены в обе категории. Тем не менее, каждая из двух групп сигналов описывает сценарии, которые можно взять за основу стратегической готовности, что является предпочтительным результатом любого прогнозирования.
С точки зрения Пекина, приемлемым является только первый сценарий: Китай стремится укрепить свое влияние в Европе, что будет служить его основным политическим интересам. Китай нацелен на размывание легитимности всеобщих прав человека, представляя себя в качестве современной модели управления, которая в состоянии быстро реагировать на изменения глобального порядка и укреплять стабильность внутри страны.
Основываясь на группе сигналов, указывающих на усиление влияния Китая в Европе, можно предположить, что вес Китая в Европе к 2035 г. возрастет, при условии, что европейским государствам не удастся объединиться для противодействия гибридным операциям и многоуровневому влиянию Китая. Большинство европейских стран все еще останутся демократиями, однако Китай может потребовать, чтобы «финляндизация» и самоцензура стали нормами во всех европейских институтах, а также академических и правительственных кругах. Всеобщие права человека будут приспособлены под китайское определение прав человека, где будут отсутствовать, например, свобода слова и гражданские и политические права. Группа сигналов, усиливающих влияние Китая в Европе, более внушительна, чем группа сигналов, указывающих на противоположный результат. Тем не менее, каждый из сигналов, ослабляющих влияние Китая, также сильный сам по себе и в состоянии изменить курс событий.
Примечание автора: Это прогнозирование развития, основанное на возможных сценариях, и ни одно прогнозирование не может быть абсолютно точным. Таким образом, здесь представлены основанные на сигналах возможные варианты развития событий, если при этом не вмешаются какие-то иные факторы.
Комментарии закрыты.