Для победы над Исламским государством необходимо создать многонациональные шпионские сети
Полковник (в отставке), д-р Йожеф Киш-Бенедек
Профессор Национального университета государственной службы, Венгрия
Исламское государство (ИГ) – это не просто
террористическая организация; это террористическое государство, в котором есть почти все элементы управления. За последние три года после начала гражданской войны в Сирии ИГ превратилось из кучки экстремистов и маргинальной фракции, участвующей в гражданской войне, в самое сильное, самое свирепое, отлично финансируемое и вооруженное формирование в религиозных и этнических войнах, которые ведутся в настоящее время в Сирии и Ираке. Многие эксперты полагают, что эта организация не является ни исламской организацией, ни государством. Я считаю, что это партизанская организация, использующая в основном террористические методы.
В соответствии с соглашением Сайкса-Пико, подписанным в эпоху Первой мировой войны, Ближний Восток начал распадаться, и ИГ не похоже на переходную фазу. Благодаря созданным структурам в организации есть порядок преемственности, который позволяет ей выжить даже в случае уничтожения фактических лидеров ИГ, так же, как Аль-Каиде удалось пережить смерть своего лидера Усамы бен Ладена. Уничтожение лидеров ИГ – это не лучший способ, потому что им находят замену, и организация действует среди суннитского населения. Искоренение ИГ – это долгая и трудная задача. Без создания пропасти между ИГ и местным населением, без достижения долгосрочного и эффективного политического решения, которое положит конец противостоянию между суннитами и шиитами в Ираке и конфликту в Сирии, шансы на успех будут оставаться незначительными.
В статье Университета Хенли-Путнэма «Разведка и Исламское государство», опубликованной в мае 2015 г., говорится: «Успешное завоевание Исламским государством большей части Сирии и Ирака свидетельствует о хрупкости ближневосточных стран и о неустойчивости проблем безопасности в регионе. Исламское государство – это относительный новичок среди многочисленных ближневосточных террористических и исламских экстремистских группировок, возникших в течение последних 50 лет. Его предшественником была Аль-Каида в Ираке (АКИ), которую в 2006 г. создал Абу Мусаба аз-Заркави. АКИ была настолько жестокой и экстремистской организацией, что Усама бен Ладен отмежевал Аль-Каиду от АКИ. В то же время иракские суннитские племена сформировали движение «Пробуждение» (Сахва) для борьбы с АКИ. Заркави был убит в 2006 г. в результате американской воздушной атаки. Движение «Сахва» ослабило АКИ, которая смогла восстановить силы только в 2011 г., когда группа, в настоящее время известная как Исламское государство Ирака, вступила в борьбу в сирийской гражданской войне. Изменение названия (ИГИШ/ИГИЛ) и руководства в лице Аль-Багдади не уменьшило склонность группы к крайней жестокости. ИГИШ изначально имело отношения с группой «Джабхат аль-Нусра», связанной с Аль-Каидой, но вскоре они разделились в подтверждение готовности бороться против всех в сирийском конфликте».
ИГ угрожало лоялистам и повстанческим силам в Сирии, поэтому эти враждующие стороны объединились, чтобы дать ему отпор. В 2015 г. специализирующаяся на геополитической разведке компания Stratfor в своем материале «Как победы Исламского государства влияют на гражданскую войну в Сирии» указала, что режим Асада и его вооруженные противники поняли, что слабо управляемые территории стали мишенью для ИГ и что такие населенные пункты, как Алеппо, Хомс и Дамаск, до которых еще не добралось ИГ, могут подвергнуться нападению с его стороны.
Компания Stratfor отмечает, что «несмотря на то что Исламское государство, безусловно, сталкивается с некоторыми собственными критическими угрозами, включая повстанцев и действия коалиции по прекращению снабжения через территорию Турции, группа по-прежнему может сохранять свое влияние в ряде областей. Каждая новая база, город или пункт снабжения, который оно занимает, укрепляет его позиции в гражданской войне в Сирии, что, в свою очередь, обеспечивает победы на иракской границе. Сирийское правительство и разнородные силы повстанцев теперь должны направить свои усилия на борьбу с Исламским государством, для которой необходимо создание многонациональных шпионских сетей.
Компания Stratfor отмечает, что «несмотря на то что Исламское государство, безусловно, сталкивается с некоторыми собственными критическими угрозами, включая повстанцев и действия коалиции по прекращению снабжения через территорию Турции, группа по-прежнему может сохранять свое влияние в ряде областей. Каждая новая база, город или пункт снабжения, который оно занимает, укрепляет его позиции в гражданской войне в Сирии, что, в свою очередь, обеспечивает победы на иракской границе. Сирийское правительство и разнородные силы повстанцев теперь должны уделять больше внимания угрозе, исходящей от Исламского государства, поскольку она приобретает все большее значение в планах и задачах борьбы».
Что касается будущего, вероятно, что:
- ИГ сосредоточится на защите основных путей поставки техники и солдат.
- ИГ будет по-прежнему проявлять гибкость при осуществлении военных преступлений.
- Правительство Асада и повстанцы должны будут уделять больше внимания и выделять больше ресурсов на борьбу с ИГ вместо борьбы друг с другом.
Угроза для Европы
Существуют доказательства того, что члены ИГ планируют крупные теракты в США и Европе. Частично это будет происходить путем использования его спящих ячеек за пределами Ирака и Сирии. Спецслужбы сообщают, что группа наняла иностранных боевиков для совершения терактов в Европе, и недавние аресты на континенте свидетельствуют о том, что ИГ имеет более глубокое влияние, чем Аль-Каида. Как заявил заместитель госсекретаря США Бретт Макгерк, ИГ «лучше экипировано, лучше укомплектовано, лучше обеспечено ресурсами и лучше подготовлено, чем Аль-Каида в Ираке, с которой сталкиваются наши силы». Макгерк считает ИГ глобально экспансионистской джихадистской организацией, укомплектованной послушными иностранными боевиками и террористами-смертниками.
К движению в Ираке и Сирии присоединилось огромное количество жителей западных стран, с которым не справляются европейские службы безопасности. Сотни европейских закаленных джихадистов каждый месяц возвращаются домой, и многие готовы к совершению насилия и вербовке новых террористов. Количество французских граждан, участвующих в войне в Сирии и Ираке, в основном на стороне ИГ, является беспрецедентным. Проводившиеся ранее джихадистские кампании в Боснии в 1990-х годах или в Ираке привлекли всего несколько десятков французских граждан, а в текущей войне на Ближнем Востоке участвует свыше 1 тыс. французских граждан – по данным французской разведки, за последние два года в Сирии воевало 942 человека.
Французский судья по делам, связанным с борьбой с терроризмом, Марк Тревидик считает, что французская разведка, полиция и судебные органы обезоружены в этом новом мире внутреннего экстремизма, исходящего с Ближнего Востока. Вот отрывок из его недавнего интервью французскому журналу:
«Сейчас все изменилось! Раньше потенциальные джихадисты имели поверхностные знания. Теперь религиозная подоплека исчезла, и их привлекает только образ. Обращаются к их чувствам, а не к уму. Бурный рост количества приверженцев происходит из-за интернета. Молодые люди, с которыми мы должны работать, слишком возбуждены, но у них нет рациональных радикальных идей. …Тенденции совершенно несопоставимы. Некоторых из них невозможно проверить. Мы еще никогда не сталкивались с женщинами и несовершеннолетними! Скоро невовлеченными останутся только очень старые люди. …Мы больше не можем отсеивать их или следить за ними, как раньше, чтобы выяснить их намерения. Мы вынуждены арестовывать их по прибытии в страну. Мы должны знать, что они делали. В целом, у них ужасающий опыт. Нам не хватает доказательств для эффективного расследования. Тем не менее, некоторые из них потенциально опасны, и ситуация усложняется тем, что они вынуждены вести индивидуальный джихад, чтобы их не нашли».
Немецкие власти считают, что в сирийском направлении уехали 450 радикальных немецких мусульман. Сотрудник немецкой разведки отметил трудности в отслеживании немецких исламистов, уезжающих из Германии в Сирию, поскольку им не нужна виза для въезда в Турцию. Основной пункт въезда в Сирию для боевиков, направляющихся на борьбу с режимом Асада за «халифат», находится в Южной Турции. Несколько сотен таких радикализованных немцев вернулись домой, несмотря на запрет Федеральной Республики на деятельность ИГ. Пока неясно, считают ли немецкие власти этих возвращающихся радикалов террористами, за которыми необходимо вести тщательное наблюдение.
В ИГ появилась другая тенденция по мере установления контроля над территорией, свидетельством которой является раскол в Ираке. Данные взяты из заявления, сделанного в июне 2015 г. группой старых шейхов и лидеров общин в провинции Анбар, которые находятся под контролем ИГ. Они опубликовали заявление, в котором представлены следующие принципы:
Лидеры и их племена и общины присягнули на верность лидеру ИГ и признали его лидером на территории, где они живут.
Они призывают все племена и общины, которые покинули Анбар, вернуться домой, и гарантируют безопасную и достойную жизнь вместо жизни под контролем иранского правительства, которое негуманно обращается с суннитскими беженцами.
Они повсеместно призывают суннитов вернуться домой, чтобы помочь восстановить ИГ как свое новое государство, свободное от правительства, находящегося под иранским влиянием.
Они не признают никаких шейхов, которые не находятся на этой земле или не возвращаются в Анбар, в качестве членов этого нового государства.
Они клянутся бороться с поддерживаемыми Ираном правительством и силами коалиции, которые поддерживают проиранское ополчение и «народные войска».
Они не признают иракскую армию или силы безопасности как государственных представителей, поскольку они поддерживают отношения с иранскими военными. Структура и функция ИГ однозначно свидетельствуют о том, что решение администрации США о ликвидации бывших иракских вооруженных сил после войны в Ираке было стратегической ошибкой.
Характер борьбы
В статье Энтони Кордесмена «Удар для цивилизации», опубликованной Центром стратегических и международных исследований в 2015 г., содержится верное описание происходящей в настоящее время борьбы. Кордесмен рассматривает исламское экстремистское насилие как самую большую угрозу для мусульманских государств и международного сообщества. Кордесмен пишет, что «в целом можно называть происходящее «войной с терроризмом» в целях политической корректности, но фактически это война за будущее ислама, в которой борьба за власть идет под прикрытием религии». «Также очевидно, что стратегическим центром насильственного исламского экстремизма является Ближний Восток, Северная Африка и Южная Азия – а именно такие государства, как Афганистан и Пакистан, однако в Центральной Азии, в Африке к югу от Сахары и в некоторых частях Восточной Азии и Тихого океана такие угрозы также существуют».
По мнению Кордесмена, для эффективной борьбы с терроризмом необходимо понимать, что насильственный джихадистский экстремизм можно победить только путем укрепления партнерских отношений между западными и исламскими государствами. Необходимо преодолеть религиозные и культурные различия для борьбы с насилием со стороны меньшинства, которое ставит под угрозу всех партнеров. Борьба с терроризмом только в пределах собственных границ будет ошибкой для США, Европы и других немусульманских государств.
Многие эксперты призывают переоценить политику безопасности и исследования в области терроризма в свете укрепления ИГ. Согласно процитированной ранее статье, опубликованной Университетом Хенли-Путнэма, «при изучении терроризма необходимо учитывать новую региональную угрозу со стороны ИГ и неизбежное возвращение религиозных экстремистов в свои страны. Тем не менее, специалисты по анализу разведывательных данных должны использовать предыдущие события как основу, понять и точно передать смысл текущих событий, а также выполнить обоснованную оценку будущих угроз. Фактически специалисты по анализу разведывательных данных находятся на переднем крае, защищая свои страны от терроризма и других угроз безопасности».
Основная стратегия США по борьбе с ИГ заключается в использовании разведывательных служб, советников и сил специального назначения при малом количестве обычных американских наземных войск. Многие эксперты в США не согласны с таким подходом. Например, компания Stratfor считает, что «США обращались за поддержкой и помощью к международным партнерам, чтобы уменьшить военное и политическое бремя операции. В рамках этой стратегии первое противоречие заключается в сочетании атак на цели с воздуха при одновременном выборочном вооружении и подготовке сирийских повстанцев на земле, не говоря уже о том, что США будут работать с иранскими уполномоченными в Ираке и просаудовскими субъектами в Сирии».
Недостатки разведки
Основная проблема заключается в эффективном использовании возможностей разведки против ИГ. Проникнуть в террористические организации сложно. После вывода иностранных войск из Ирака США потеряли большую часть своей агентурной разведки на этой территории. Эффективный сбор информации и использование спутниковых технологий для получения данных о деятельности ИГ в Ираке и предоставление таких данных союзным правительствам имеют огромное значение, но агентурная разведка до сих пор отсутствует. Небольшое количество сотрудников разведки ищут, вербуют и инструктируют агентов для борьбы с террористами.
Соотечественники соответствующей внешности, знающие язык и культуру, могут проникнуть глубоко в сердце врага. Как отметил Том Роган в 2014 г. в материале для «National Review», эти глаза и уши являются основой разведывательной работы. В настоящее время иорданская агентурная разведка достигла успехов, но ей необходима гораздо большая поддержка. Ситуация осложняется тем, что ИГ учится на ошибках своих предшественников. Аль-Каида в Ираке использовала мобильные телефоны и другие платформы, по которым американские силы специального назначения могли выйти на эту организацию, а ИГ всячески избегает своего обнаружения. Роган говорит, что по возможности его лидеры «держатся подальше от сети», а если ИГ не использует мобильные телефоны, огромные универсальные компьютеры для радиоэлектронной разведки работают впустую.
В своей статье Роган указал, что «вооруженные силы США имеют огромные возможности, но так же, как неопытный рыбак не может ловить рыбу, не зная, где забросить сети, военные без соответствующих инструментов и разведки могут только беспорядочно стрелять в стратегической темноте».
Жучки вместо бомб
Никто не может точно предсказать будущие угрозы, связанные с ИГ. За последние пять лет геостратегическая ситуация изменилась. Арабская весна неожиданно разрушила стабильность, которую обеспечивал старый политический порядок. В образовавшемся вакууме стали процветать исламские экстремисты. Дополнительная угроза возникла в лице ИГ. В ответ на это необходимо пересмотреть стратегическую политику безопасности и исследования в области борьбы с терроризмом.
В своей статье «Победа над Исламским государством: руководство к действию» американский блоггер и эксперт по вопросам безопасности Джон Шиндлер отметил: «Военное поражение Исламского государства благодаря западным военно-воздушным силам и коммандос с опорой на местных представителей заложит основу для стратегического поражения этого движения. За этим должна последовать так называемая особая война по борьбе с терроризмом, сочетающая агрессивную контрразведку, отрицание и обман, а также долгосрочную манипуляцию джихадистами, ведущие к их краху и самоуничтожению».
Шиндлер отметил, что убийство можно законно использовать против «ярых террористов», но к этому методу следует прибегать осторожно и расчетливо. «Согласно ошибочной морали, мы готовы использовать БЛА для уничтожения тысяч террористов, и вместе с ними сотен невинных людей в качестве «сопутствующего урона», не говоря об ужасных гуманитарных последствиях для этих стран, но мы не хотим вести особой войны, которая гораздо менее разрушительна и затратна и более нравственна», – пишет Шиндлер.
Обозреватель Дэвид Игнатиус из «The Washington Post» добавляет: «ЦРУ должно сотрудничать с партнерами для создания шпионских сетей внутри Исламского государства. Вербовка джихаддистов возможна. Исламское государство ядовито, и оно уже нажило себе врагов везде, где оно действует. Но для эффективной работы агентство должно поменять свои методы, принимая больше операционных рисков и сокращая использование своей однобокой тактики ударов беспилотных самолетов и других секретных инструментов».
С этой точки зрения имеет важное значение сотрудничество США и России. Тем не менее, несмотря на глубокие разногласия по поводу кризиса на Украине, необходимо усиление обмена разведданными между Москвой и Вашингтоном относительно боевиков ИГ и сосредоточение внимания на этом общем враге.
Борьба против ИГ может привести к непростому сотрудничеству, подобному отношениям между США и Ираном. Парижский аналитик по безопасности Рэйчел Марсден полагает, что обе страны достигли определенного соглашения, в результате которого США наносит авиаудары, а Иран собирает разведывательные данные для проведения наземных операций.
Марсден пишет: «У Ирана есть военная мощь и разведывательные возможности для уничтожения Исламского государства. И Иран спокойно заигрывает с США дольше, чем думают многие американцы – к большому разочарованию французов, которые считают поведение своего союзника двуличным».
В заключение можно сказать, что ИГ – это не преходящее явление. Оно будет появляться во многих странах, особенно со слабыми правительствами, и внедряться среди суннитского населения. Разведывательные службы должны тесно сотрудничать с партнерами и использовать все виды разведки в полевых условиях. В случае опосредованной войны необходимо применять опосредованную разведку. Из-за нежелания Запада использовать все свои военные возможности в наземных операциях война, вероятно, будет долгой. Но это не значит, что разведка не нужна.
Комментарии закрыты.