Демократические институты должны выйти из пандемии окрепшими
Д-р Сюзанн Лофтус, профессор Центра им. Маршалла
Mожно утверждать, что мировой финансовый кризис 2008 г. был главным катализатором многих проблем, появившихся внутри Европейского союза и не решенных до сих пор. Процесс восстановления в странах Еврозоны проходит неравномерно, а кризис с обеспечением суверенного долга вогнал Южную Европу в 2012 г. во вторую рецессию. Данные показывают, что с точки зрения экономической конвергенции между странами и внутри самих стран, сегодня рост в странах ЕС менее инклюзивный, чем он был до кризиса 2008 г., хотя именно поощрение такой конвергенции было изначально мощным мотивирующим фактором при создании Еврозоны.
По данным «Периодического экономического отчета по странам ЕС», составляемого Всемирным банком, до кризиса странам-членам ЕС потребовалось бы 30 лет, чтобы достичь аналогичного уровня доходов на душу населения. По существующим оценкам, после кризиса на конвергенцию этих стран уйдет в семь раз больше времени. Кроме того, показатели уровней бедности в странах Еврозоны до 2013 г. ухудшались, затем немного улучшились к 2015 г., но так и не вернулись к предкризисным уровням. Хотя валовый внутренний продукт (ВВП) на душу населения к 2011 г. восстановился, наиболее бедные 40% населения увидели, что их доля дохода упала, существенно увеличив финансовое неравенство. Особенно пострадала Южная Европа. Одновременно с этим быстрые технологические изменения поляризуют рынок труда, поскольку автоматизация вытесняет из сектора производства рабочих, которые вынуждены переходить в сектор услуг на должности с зарплатами ниже средних. Более того, население стареет, а это сократило долю населения работоспособного возраста и, как следствие, общую сумму трудовых доходов. По этим и по другим культурным и политическим причинам, в Европе набирает обороты популизм; популисты утверждают, что они представляют интересы отверженных, обещая радикальные перемены в государственном истэблишменте.
Еще одной заметной тенденцией в последнее десятилетие стал упадок демократии в Европе, о чем свидетельствуют показатели таких организаций как «The Economist Intelligence Unit» и «Varieties of Democracy» («V-Dem»). За последние 10 лет в Европе произошло шесть смещений в классификациях режима. Венгрия, Литва, Польша и Словакия утратили свой статус либеральных демократий и опустились до категории электоральных демократий. Это сползание назад произошло в основном в таких сферах как средства массовой информации и гражданское общество.
Отдельные кризисные ситуации в сфере безопасности еще больше усугубили уже существующую напряженность в Европе. В 2015 г. в Европу прибыло более 1 млн. беженцев из Сирии, Ирака и Афганистана, что привело к тяжелому кризису, потрясшему континент, пытающийся справиться с таким огромным наплывом людей. По времени это совпало с ростом антииммигрантских настроений и евроскептицизма, которые были результатом экономических трудностей и общей тенденции винить в собственных ошибках иммигрантов. Антииммиграционные настроения также стали результатом возросшего ощущения того, что иммигранты-неевропейцы ставят под угрозу европейскую «идентичность». Попытки разрешить этот кризис натолкнулись на серьезные трудности, которые привлекли значительное внимание СМИ, вызвали напряженные дебаты по вопросам иммиграционной политики и породили в обществе скептицизм по отношению к иммигрантам. Эти настроения затем нашли свое отражение в голосовании по всему континенту за популистские партии правого толка, которые сыграли на общественном неприятии иммигрантов.
В том, что касается сферы безопасности, континент разделен в вопросе о восприятии угрозы. В то время, когда страны на юге как самую большую угрозу рассматривают иммиграцию, Восточная Европа больше всего озабочена действиями России, и это восприятие угрозы во много раз усилилось после российской аннексии Крыма. Отсутствие единого восприятия угрозы у союзников заметно не только в аспекте безопасности, но и в экономических и политических вопросах. Некоторые европейские лидеры выстраивают более тесные отношения с российским президентом Владимиром Путиным, основываясь на единстве взглядов и бизнес-интересов. Кроме того, Европа получает значительную часть своих энергоносителей из России и поэтому продолжает с ней деловые отношения в этой сфере, независимо от того, как ведет себя Россия на международной арене. Наглядным примером тому может быть решение России и Германии продолжить строительство газопровода «Северный поток-2» – решение, которое оставило горький привкус у многих союзников.
После незаконного присоединения Крыма произошел резкий сдвиг в отношениях между Европой и Путиным. Россия, со своей стороны, не колеблясь, стала извлекать выгоды из существовавшего к тому времени раскола внутри ЕС для того, чтобы укрепить свои позиции и ослабить Запад. Совершенно очевидно, что многие из популистских партий Европы имеют тесные связи с Путиным. Опрос, проведенный Европейскими советом по международным отношениям, показал, что большинство из т.н. «мятежных» партий в Европе позитивно настроены по отношению к путинской России. Эти партии в целом с подозрением относятся к Соединенным Штатам, скептически воспринимают Европейский проект и выступают против чрезмерной миграции. Это на руку Кремлю, поскольку способствует легитимизации его политики и распространению российской дезинформации. Большинство этих партий не поддерживают европейские санкции, введенные против России, и не верят в эффективность глубокой и всесторонней зоны свободной торговли между Украиной и ЕС. Такая позиция основана на общих консервативных ценностях, на вере в национальный суверенитет и отрицании интернационализма и интервенционизма. Многие видят в России силу, являющуюся противовесом Соединенным Штатам.
Сегодня мы наблюдаем возрождение геополитического соревнования великих держав – США, Китая и России. Мы также являемся свидетелями роста национализма и авторитаризма. Революция в цифровых технологиях намного упростила распространение дезинформации. Эти тенденции создали угрозу демократии на всех континентах. В то время как Китай может считаться достойным конкурентом США, Россия, скорее, играет роль «вредителя» и, из-за неравенства сил, для подрывной деятельности против своих противников использует асимметричную тактику. Россия делает огромные вложения в свои операции влияния, и особенно это заметно в сфере информационной войны. Она также использует свой экономический вес в энергетическом секторе для оказания влияния на политику отдельных правительств, особенно в странах Восточной Европы. Кроме того, она финансирует крайне левые и крайне правые политические движения с целью посеять разногласия в демократических институтах и способствовать продвижению пророссийских настроений.
Тактика Китая включает создание рычагов влияния на правительства, институты, бизнес-сообщества и на отдельных лиц. Китай также направляет значительные ресурсы на средства массовой информации. За пределами Китая вряд ли еще остались независимые медийные платформы, вещающие на китайском языке. Китай сделал крупные вложения в инфраструктуру стран-партнеров, которые теперь оказались в экономической зависимости от Китая. Такая зависимость приводит к тому, что эти страны часто принуждают поддерживать политические и дипломатические шаги Китая. Помимо этого, Китай обвиняют в кибершпионаже и хищении интеллектуальной собственности. Россия и Китай часто участвуют в скрытых и силовых операциях влияния, рассматривая их в качестве вполне нормальных компонентов отношений с другими странами. Зачастую они используют в своих интересах одни и те же уязвимые места в демократических обществах.
Во время пандемии COVID-19, которая не пощадила никого, когда европейские страны вступили в борьбу с вирусом и старались объединиться и помочь друг другу в поставках необходимого оборудования, Россия и Китай не упустили возможность позиционировать себя в роли спасителей и героев, в то время как их медийные кампании занимались дискредитацией ЕС и США. Балканские страны считают, что Китай был их другом во время пандемии, а в Италии существенно усилились пророссийские и прокитайские настроения. Посольство Китая во Франции обвинило французских политиков и медицинских работников в том, что они оказались неспособными оказать помощь собственным гражданам. Посольство Китая в Италии пропагандировало возможности и желание Пекина предоставить поддержку нуждающимся европейцам. Эти усилия были нацелены на то, чтобы изобразить Китай в качестве партнера и при этом указать на отсутствие европейского единства и американского лидерства. До тех пор, пока Запад не начнет противодействовать кампаниям дезинформации, Россия и Китай будут продолжать использовать этот инструмент в своих целях. Разрабатывая план реагирования на «инфодемию» ложной информации о COVID-19, Евросоюз обвинил Россию и Китай в проведении кампаний дезинформации внутри ЕС. В то время как против России такие обвинения выдвигаются довольно часто, Европейская комиссия публично назвала Китай в качестве источника дезинформации, нацеленной на подрыв европейских демократий, впервые.
Экономический кризис, который, скорее всего, последует за пандемией, только еще больше усугубит эти тенденции на европейском континенте. Неспособность к объединению идет вразрез с целями совместного долгосрочного процветания и интеграции. Кроме того, неспособность ЕС и США сохранить единство приведет к дальнейшему ослаблению трансатлантических отношений именно в то время, когда особенно важно поддерживать единые сильные позиции. Страны на Западе должны давать отпор российской и китайской дезинформации и активно сотрудничать друг с другом в таких сферах как торговля, общественное здравоохранение и безопасность, а также в выработке общего плана восстановления после пандемии. Необходимо также сделать шаги, направленные на снижение энергетической зависимости от России, особенно в Восточной Европе, где некоторые страны зависят от России на все 100%. Запад должен восстановить реальное сдерживание, дав ясно понять своим противникам, что будет давать решительный ответ на враждебное вмешательство в свои внутренние дела. США и их союзники должны повысить эффективность обмена информацией для того, чтобы лучше координировать свою политику реагирования на кампании дезинформации, компьютерное хакерство, взяточничество и коррупцию и угрозы безопасности избирательным процессам. Запад также должен пропагандировать четкий и последовательный нарратив относительно своих ценностей, а США должны более ясно определить свою роль в мире. Еще не поздно спасти наше место в этом мире и восстановить наши приоритеты.
Комментарии закрыты.