9 октября 2015 г. два преподавателя центра им. Маршалла встретились с мэром города Гармиш-Партенкирхен д-ром Зигрид Майерхофер, чтобы обсудить, как проблема миграции в Европе затронула город и как он на нее реагирует. Ниже приведен сокращенный и отредактированный перевод стенограммы разговора.
Д-р Петра Вейланд и д-р Каролин Хаггис, центр им. Маршалла
мэр города Гармиш-Партенкирхен
Центр им. Маршалла (ЦМ): Мадам мэр, благодарю Вас за то, что нашли время для нашего интервью. Поскольку подавляющее большинство читателей per Concordiam проживали в Гармиш-Партенкирхене во время учебы на курсах Центра им. Маршалла, им будет интересно услышать, как их временный дом справляется с одной из насущных мировых проблем.
Д-р Зигфрид Майерхофер (ЗМ): Гармиш принимает беженцев очень долгое время. Первый наплыв беженцев произошел после 1945 г. Последние 3-4 года беженцы живут в разных частях города, и у нас ни разу не было проблем с ними.
ЦМ: В Гармише есть различные категории беженцев?
ЗМ: Гармиш открыл пункт регистрации и проверки для беженцев. Определенное количество беженцев приходят к нам непосредственно после пересечения границы, и их регистрируют здесь. Этот пункт также предназначен для размещения беженцев на ограниченный период времени, в настоящее время 10 недель. Этот пункт расположен в бывшем комплексе Абрамса.
ЦМ: Это для тех, кто был размещен в Гармише сразу после прибытия в Германию. Как насчет остальных?
ЗМ: Еще есть беженцы, которые уже были зарегистрированы и приписаны к Гармишу, сейчас их 300 человек. То есть, пункт первичной регистрации служит только как резервный объект на ограниченное время, обычно несколько недель. Однако беженцы, которых уже приписали нам, остаются здесь, пока не получат временный вид на жительство, или они должны вернуться в свои страны происхождения. Этот процесс может занять разное время. Многие люди считают, что он длится слишком долго, так что это наверняка придется изменить. После того, как они получают вид на жительство, им больше не разрешается оставаться в этом пункте. С этого момента Гармиш-Партенкирхен несет за них ответственность и должен найти для них подходящее жилье. На мой взгляд это будет для нас самой важной задачей в течение следующих нескольких лет.
ЦМ: Похоже, здесь и начинаются проблемы.
ЗМ: Вы абсолютно правы. Но прямо сейчас мы в самом начале. Первые беженцы попали к нам два или три года назад. До сих пор процесс установления их правового статуса протекал очень медленно, и поэтому у нас есть только несколько беженцев, которые имеют вид на жительство и для которых мы должны найти жилье. Но это число резко увеличится в ближайшем будущем.
ЦМ: Какую роль играют местные органы власти?
ЗМ: После того как беженцы получают временный вид на жительство, местные органы власти несут за них ответственность. До этого ответственность лежит на округе. Это означает, что до тех пор, пока их правовой статус не определен, округ за них отвечает. После того как их статус определен и они получают временный вид на жительство, мы несем за них ответственность.
ЦМ: Правда ли, что после получения разрешения остаться в Германии их отправляют самостоятельно искать себе место проживания, или же они должны полагаться на помощь добровольцев?
ЗМ: Да, это верно. В тех случаях, когда они не могут найти работу и квартиру, мы — местные власти — обязаны помочь. Но до сих пор, при поддержке добровольцев, многим из них удалось найти работу, которая дает стабильный доход и в конечном итоге оплачивает квартиру. Но если предположить, что они не нашли квартиру, мы будет отвечать за них, потому что каждый муниципалитет должен заботиться о бездомных.
ЦМ: Как насчет рабочих мест для беженцев?
ЗМ: Мы испытываем трудности в поиске новых работников для наших отелей и ресторанов. Это рабочие места, которые не требуют высокой квалификации, по крайней мере, большинство из них, здесь беженцы действительно могут помочь нам и вписаться в наш план.
ЦМ: Некоторые из них уже работают в этой сфере?
ЗМ: Да, и я считаю, что их число будет расти. Однако наиболее важным предварительным условием для получения любой работы здесь является владение немецким языком. Канцлер Ангела Меркель заявила то же самое на последней встрече с беженцами: наша главная цель с самого начала — убедиться, что беженцы учат немецкий язык. Мы хотим, чтобы они могли посещать занятия по немецкому языку с квалифицированными учителями, это даст им возможность быстро выучить немецкий язык, по крайней мере на достаточном для повседневной жизни уровне. К сожалению, это еще не произошло. Пока что эти классы ведутся добровольцами. Не поймите меня неправильно: волонтеры делают очень большую работу, и я очень благодарна им за приверженность своему делу. Но в такой важной задаче нельзя полагаться только на добровольцев. Нам необходима официальная программа, которая выделяет финансовые средства для проведения занятий по изучению немецкого языка с квалифицированными, профессиональными учителями.
ЦМ: Как вы считаете, готовы ли работодатели Гармиша предоставить профессиональную подготовку и нанять беженцев?
ЗМ: Да. И уже есть несколько беженцев, которые учатся на маляров, механиков и поваров. Большинство этих попыток интеграции происходят в гостиничной индустрии; но как я уже упоминала ранее, языковая проблема должна быть решена. Прямо сейчас в местном профессиональном училище ведутся два класса для молодых просителей убежища с целью помочь им выучить немецкий язык, научиться пользоваться компьютером и основными средствами связи, то есть, приобрести навыки, которые им потребуются, чтобы найти начальную работу. Такие рабочие места обычно есть в туристической индустрии. Нашими основными источниками занятости являются туризм и сектор здравоохранения. Однако в секторе здравоохранения мало рабочих мест, которые не требуют профессионального образования.
ЦМ: Как насчет занятости беженцев в домах престарелых, где наблюдается существенный дефицит персонала?
ЗМ: Да, они могут нанимать определенный процент неквалифицированных сотрудников. Для этого есть строгие правила. Конечно это возможно. Однако в этой сфере знание немецкого языка имеет большое значение, потому что большая часть старшего поколения плохо говорит по-английски или вообще не говорит. Без немецкого языка нет общения. То есть, в этой области можно использовать неквалифицированных работников, но только до определенного процента. Я не могу дать вам точные цифры, но существуют строгие правила, касающиеся доли квалифицированного персонала в домах пенсионеров и престарелых и числа неквалифицированных рабочих, которых разрешается нанимать дополнительно. Конечно, эти неквалифицированные помощники не будут уполномочены принимать решения и никогда не останутся без надзора.
ЦМ: Иными словами, в соответствии с действующим законодательством Германии, два крупнейших проблемы, с которыми сталкивается Гармиш, —это обеспечение беженцев жильем и их трудоустройство?
ЗМ: Абсолютно верно. На данный момент создается правовая база, необходимая для ускорения юридических процедур, поэтому вероятно, что уже в следующем году количество беженцев, за которых мы отвечаем, значительно вырастет.
ЦМ: Вы также получите больше финансовой поддержки со стороны федерального правительства?
ЗМ: Да, но пока ничего еще не решено. Им придется это сделать, другого выхода нет. У нас нет средств для финансирования таких мер. У меня нет нескольких миллионов евро, которые где-то пылятся без дела. У нас и помимо этого есть проблемы с бюджетом, потому что мы на собственные средства и с помощью добровольцев организуем много акций и мероприятий, многие из которых известны в Германии и во всем мире, например, Кубок мира по лыжным гонкам, новогодние соревнования по прыжкам с трамплина и фестиваль Ричарда Штрауса, которые входят в число крупнейших. Вот почему мы также нуждаемся в финансовой поддержке.
ЦМ: Представляют ли беженцы угрозу для безопасности Гармиша?
ЗМ: Это вопрос, на который я однозначно могу ответить «нет». Ходили слухи об изнасилованиях и других происшествиях, поэтому я пригласила начальника полиции Гармиш-Партенкирхена выступить перед муниципальным советом, и он опроверг все эти слухи. Не поступало никаких заявлений. Конечно, иногда в более крупных пунктах для беженцев происходят трения, но пока что там не было каких-либо правонарушений, и абсолютно ничего не случилось за пределами этих учреждений.
ЦМ: Для слушателей курсов Центра им. Маршалла один из наиболее важных вопросов — как реагировать на «иностранных боевиков». В беседах многие специалисты сектора безопасности выразили опасение, что бойцы ИГИЛ могут проникнуть в Европу под видом беженцев.
ЗМ: Почти все сирийские беженцы, которые приходят к нам, имеют очень высокий уровень образования. Многие из них обладают ученой степенью например, юристы, врачи и учителя. Я не могу себе представить, чтобы среди них были спящие ячейки террористов, но, конечно, никакой гарантии нет.
ЦМ: Дают ли беженцы Гармишу новые возможности?
ЗМ: Да, я думаю, это так, если нам удастся интегрировать здесь этих беженцев. Мы успешно справлялись с притоком беженцев после второй мировой войны в 1945 г., но, конечно же, обстоятельства тогда были другими — та же культура, тот же язык, та же жизненная философия, та же религия. Сегодня все по-другому. Теперь у нас есть разные религии и разные культуры. Все будет сложнее. Германия будет более неоднородной. Для Германии это ново; другие европейские страны уже знакомы с этим явлением, потому что у них были колонии в Африке. Германия потеряла свои африканские колонии в конце первой мировой войны. К примеру, Камерун был первоначально германским. Мы потеряли колонии, и из-за этого у нас нет опыта интеграции африканцев из колоний. Все другие европейские страны знакомы с этим, особенно Великобритания, а также Франция, Испания и Португалия. Для нас это ново.
ЦМ: Иммигранты долгое время жили в крупных немецких городах, поэтому они уже более разнородны, что упрощает интеграцию. Но Гармиш-Партенкирхен, где все знают друг друга, относительно монокультурный, с большой долей католического населения и множеством клубов и обществ, ориентированных на церковь. На первый взгляд кажется, что такая среда затруднит интеграцию вновь прибывших. С другой стороны, складывается впечатление, что это сделает процесс легче, потому что соседи всегда помогают друг другу.
ЗМ: Именно, у нас есть много добровольцев, а это большой опыт. Они вносят огромный вклад, и их работа очень важна. И поэтому мы можем сказать, что Гармиш и Партенкирхен стали гораздо ближе.
ЦМ: Похоже, что они оказывают положительное влияние.
ЗМ: Несомненно. Это чувство единения, атмосфера сотрудничества дают очень важный эффект. Раньше мы как будто делились на два противоположных лагеря в Гармиш-Партенкирхене — здесь Гармиш, там Партенкирхен, здесь сторонники Олимпиады, там противники Олимпиады. Представления каждой из сторон прочно укоренились. Но все это больше не имеет значения. Все они работают вместе. Церкви принимают очень активное участие, и мусульманская община здесь в Гармише также играет большую роль в процессе интеграции. Безусловно, это имеет очень положительный эффект.
ЦМ: Как бы вы определили вашу роль как мэра?
ЗМ: Естественно, я наблюдаю за всей ситуацией, и моя цель заключается в интеграции этой группы в наше общество. Я пытаюсь получить объективную картину ситуации. Я хочу знать, какие инициативы реализуются. Для меня важно знать, что каждый человек находится под опекой. Но вся эта работа ведется благодаря усилиям волонтеров, работающих на общественных началах, и я не могу сказать, сколько это еще продлится. Вот почему правительство Германии должно действовать быстро и оказать дополнительную финансовую помощь для обеспечения долгосрочной поддержки. Нам самим это не по силам.
ЦМ: Мадам мэр, чем еще Вы хотели бы поделиться с нашими читателями?
ЗМ: Не бойтесь. Все организовано очень хорошо, и жители Гармиш-Партенкирхена проявляют большую поддержку. Пока никаких проблем не было, и все происходит мирно. Это то, что я хотела сказать.
Примечания интервьюеров:
По данным местной газеты от 13 августа 1946 г., через год после окончания второй мировой войны в округе Гармиш пришлось разместить около 24 500 беженцев, многие из них с территории, входившей на тот момент в состав Чехословакии. Гармиш также принял возвращающихся военнопленных и 5 тыс. американцев.
Комплекс Абрамса был сооружен между 1938 и 1942 гг. До конца второй мировой войны он служил в качестве госпиталя для немецкого вермахта. В 1945 г. армия США захватила комплекс и переименовала его в казармы им. генерала Абрамса. Позже его использовали в качестве жилья для персонала гарнизона американской армии в Гармише. 1 января 2014 г. комплекс был возвращен немецким властям. С тех пор его периодически используют как резервный объект и пункт регистрации беженцев.
Комментарии закрыты.