Из России с любовью

Италия и геополитика COVID-19

Людовица Балдуччи  |  Фотографии Ассошиэйтед Пресс

На период гуманитарных кризисов и катастроф геополитические игры, как правило, приостанавливаются. В случае с пандемией COVID-19 этого не произошло. Скорее наоборот, вспышка пандемии вновь разожгла споры в Европейском союзе, выздоравливающем, как это назвал журнал «Forbes», от «десятилетия разделения», вызванного финансовым кризисом 2008 г., миграционным кризисом 2015 г., а кульминацией которого стал процесс Брекзит. В этих условиях уже испорченных отношений распространение COVID-19 еще больше углубило разлом по линии Север-Юг. Это разделение стало еще более очевидным сейчас, когда ЕС работает над единым экономическим ответом на нанесенный пандемией ущерб.

Италия, которая первой сильно пострадала от распространения вируса, требовала более решительного ответа от своих «Северных братьев» на ущерб, нанесенный экономике и системе здравоохранения страны. К сожалению, когда Италия призывала к быстрому вмешательству и умоляла о солидарности, ЕС был не в состоянии прореагировать быстро и эффективно. Вместо этого европейские государства вначале заняли националистическую позицию «в первую очередь забочусь о себе», что создало благодатную почву для роста настроений «евроскептицизма». Италия и другие страны, такие как Испания, Португалия и Франция, столкнулись с решительной оппозицией Нидерландов и Германии идее выработки новых ответов на пандемию и совместного преодоления экономических тягот ЕС, вызванных распространением коронавируса. Как указывалось в статье в газете «The Guardian», эти дебаты «вновь открыли рану кризиса Еврозоны, возродив стереотипы о расточительном Юге и жестокосердном Севере».

Медицинские товары под Москвой загружаются в грузовой самолет, готовящийся к вылету в Италию. Март 2020 г. На борту грузовика на английском и итальянском языках выведен лозунг «Из России с любовью».

Россия увидела в этом новую возможность для преследования своих геополитических целей. Действительно, в то время как европейские страны отдавали предпочтение националистическим подходам в борьбе с пандемией, Россия предстала в образе «доброго самаритянина», особенно по отношению к Италии. Еще до того, как в марте 2020 г. какая-либо другая европейская страна мобилизовалась для оказания помощи Италии, Россия уже выслала самолет с экспертами и медикаментами. Однако, российские поставки в большинстве своем были бесполезны для лечения больных, пораженных вирусом, и их можно считать элементом российской геополитической игры в самом сердце НАТО и ЕС. Как писала «Financial Times», в свете ожиданий солидарности со стороны ЕС, которым так и не суждено было сбыться, этот шаг России еще больше подорвал и без того слабые проевропейские настроения.

В этой ситуации можно задать вопрос: какова роль Италии в геополитических играх России вокруг коронавируса? Существует гипотеза о том, что Россия использует Италию в качестве «троянского коня» в Европе, извлекая выгоды из пандемии и своего уже упрочившегося экономического партнерства и политического влияния в Италии. Благодаря созданию в стране российских культурных институтов и росту сотрудничества и обмена между посольствами и университетами двух стран, за последнее десятилетие российское культурное влияние в Италии набрало силу. С учетом этого сценария, как уже отмечалось выше, пандемия коронавируса предоставила России конкретную возможность применить по отношению к Италии «мягкую силу» с целью подорвать Евросоюз и попытаться сместить баланс сил еще больше в свою пользу.

ЕВРОПЕЙСКИЙ РАЗЛОМ ПО ЛИНИИ СЕВЕР-ЮГ

Вспышка COVID-19 в Европе еще более отчетливо продемонстрировала тенденцию к выбору западными странами националистических подходов, когда на них внезапно и неожиданно оказывается давление. Разделение между Севером и Югом, появившееся в ЕС, когда настала необходимость выработать региональный подход к экономическим последствиям COVID-19, не было чем-то новым. Действительно, ЕС, столкнувшийся с вирусом, это тот же самый ЕС, последнее десятилетие переживающий разделение в связи с финансовым кризисом, миграционным кризисом и Брекзитом. Как указывает Аласдаир Лейн в статье «Раздел между Севером и Югом: европейское единство под давлением коронавируса», опубликованной в журнале «Forbes», на всех этих этапах страны ЕС продемонстрировали тенденцию выбирать националистические подходы в кризисной ситуации и отдавать приоритет национальным интересам, а не стратегиям региональной интеграции. Это замечание справедливо и применительно к ситуации с распространением коронавируса в Италии и других странах ЕС. Как считает Натали Точчи из итальянского «мозгового треста» Института международных отношений, закрытие национальных границ, разнородность принимаемых мер, отсутствие солидарности на начальном этапе пандемии, отсутствие, как это назвал бывший премьер-министр Италии Энрико Летта, «духа общины» и преобладание подхода «в первую очередь забочусь о себе» отчетливо показали неспособность ЕС действовать слаженно в ситуации «победим или проиграем».

Италия была первой страной ЕС, серьезно пострадавшей от COVID-19, и европейские соседи, вместо того чтобы оказать ей немедленную поддержку, захлопнули двери у нее перед носом. В марте Италия отчаянно призывала Европейскую комиссию активировать Механизм гражданской защиты ЕС, поскольку стране были необходимы медицинское оборудование и средства индивидуальной защиты. Но, как отметил старший научный сотрудник Фонда «Свободная Россия» Антон Шеховцов в докладе «Влияние Кремля – ежеквартальный выпуск», «ни одна из стран ЕС не ответила» на этот призыв о помощи. Действительно, готовясь к распространению вируса по всему региону, каждая из стран отдала приоритет собственным нуждам и интересам, хотя такой политический подход в корне противоречит духу единого сообщества и основополагающим ценностям Евросоюза. Такой поворот к национализму привел ко многим последствиям. Во-первых, он привел к росту «евроскептицизма» в Италии, который и так уже был силен в последние годы. Во-вторых, он создал возможности для сверхдержав, таких как Россия и Китай, применить свою «мягкую силу» по отношению к Западу. В-третьих, это позволило политической оппозиции в Италии подкрепить свою теорию о дисбалансе между странами ЕС. Действительно, как отмечает бывший президент Европейской комиссии Жак Делор, некоторые члены ЕС не заметили, что их подход к пандемии мог представлять «смертельную опасность для ЕС».

Российский президент Владимир Путин, слева, и премьер-министр Италии Джузеппе Конте прибывают на конференцию в столице Германии Берлине. Путин быстро откликнулся на призыв Конте о помощи Италии, сражавшейся с COVID-19.

Тот же самый подход и отсутствие солидарности были очевидными и при выработке ответа на экономический ущерб, наносимый коронавирусом. В то время как Еврозона страдала от экономического ущерба, нанесенного пандемией, представители правительств разных стран несколько раз встречались с целью найти общее решение. Италия, а за ней и 13 других стран, среди которых были Франция, Испания, Португалия и другие, наиболее сильно пострадавшие от эпидемии страны, были вынуждены заморозить свои экономики и призывали к единому сплоченному ответу в виде «совместно выпущенных коронабондов» − масштабного фонда спасения, при помощи которого страны ЕС могли бы справиться с финансовым ущербом от пандемии. И опять страны стали захлопывать двери, что некоторые расценили как аморальное и неэтичное поведение. С тех пор ЕС изменил свой подход «в первую очередь забочусь о себе», и президент Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен извинилась перед Италией, признав, что «когда Италии на начальном этапе была необходима помощь, слишком многие отказались ее предоставить». Однако, реакция на первоначальном этапе пандемии понизила уровень доверия в странах ЕС, и граждане многих стран, в первую очередь итальянцы, не забудут, как им отказались помочь. Только время покажет, насколько действительно глубока эта рана.

Возврат отдельных членов ЕС к национализму оказался на руку некоторым сверхдержавам. В частности, Россия и Китай в этой неспособности сплоченно реагировать на кризис усмотрели возможность поставить под сомнение доминирующие позиции Запада. Действительно, в то время как члены ЕС были заняты принятием националистических мер и не смогли осознать тот факт, что их реакция на пандемию будет формировать будущее Евросоюза, Россия создала видимость оказания помощи итальянскому правительству. Когда пандемия COVID-19 захлестнула Италию, Россия увидела в этом возможность «усилить настроения, направленные против ЕС, и укрепить впечатление, будто Евросоюз разваливается», и продемонстрировать, что Москва смогла оказать помощь в ситуации, где «ЕС и НАТО оказались бессильными». Такую точку зрения в интервью итальянской газете «La Stampa» высказал Серджио Джермани, директор Института общественных наук и стратегических исследований им. Джино Джермани. Используя лозунг «Из России с любовью», Москва представила себя этаким «спасательным кругом» для Рима, которая первая вместе с Китаем откликнулась на отчаянный призыв Италии о помощи. Эти действия, а также и бездействие ЕС на первоначальном этапе, укрепили российскую внешне­политическую теорию о том, что западные либерально-демократические системы не в состоянии эффективно реагировать на определенные общие угрозы.

РОССИЙСКОЕ ВЛИЯНИЕ В ИТАЛИИ 

Чтобы понять, почему Италия представляет интерес для российской геополитики, важно осознать особенности существующих отношений между Римом и Москвой. Как указывается в исследовании «Кремлевский учебник – 2», проведенном Центром стратегических и международных исследований, более 75 лет между двумя странами сохранялись «положительные экономические и политические отношения», подкрепленные взаимными «идеологическими симпатиями». В последние годы также укрепились и культурные связи.

В экономическом плане Италия является важным партнером России. Итальянские энергетические компании Enel S.p.A. и Eni S.p.A. получают 40% своего природного газа из России. Кроме того, банковский сектор представляет собой ключевой фактор в партнерских отношения Италии с Россией. Принимая во внимание хрупкость и нестабильность итальянской банковской системы, Италия укрепила свои бизнес-позиции в России. Два основных итальянских банка, «Unicredit» и «Intesa San Paolo Group», имеют значительные интересы в России. А недавно и индустрия телекоммуникаций вступила в стратегическое партнерство с Россией. Как отмечается в докладе «Кремлевский учебник – 2», многие российские правительственные чиновники и олигархи вложили существенные инвестиции в недвижимость в центральных и северных районах Италии, в основном в провинциях Тоскана, Ломбардия и Эмилия-Романья. Это совпало с ростом на 25% российского туризма в Италию в последние годы.

Медицинский персонал оказывает помощь пациенту в палате скорой помощи для больных COVID-19 в больнице «Сан Карло» в Милане, Италия.

Прочное экономическое партнерство подкрепляется политическим сотрудничеством. «Кремлевский учебник – 2» указывает, что сменяющиеся итальянские правительства, как правило, называют Россию очень важным экономическим и внешнеполитическим партнером. Хотя некоторые исследователи утверждают, что к такому партнерству стремятся только итальянские правительства правого толка, в последнее время правительства левого крыла также продемонстрировали интерес к налаживанию отношений с Москвой. Во времена администраций бывших премьер-министров Маттео Рензи и Паоло Джентилони Италия возобновила важные экономические соглашения с Россией. Даже после российской аннексии Крыма в 2014 г. Италия продолжала и дальше развивать свои отношения с Кремлем. Политическое сотрудничество между Москвой и Римом отмечается личной дружбой между российским президентом Владимиром Путиным и бывшим премьер-министром Италии Сильвио Берлускони, чья администрация выстроила прочное экономическое партнерство с Россией. В последние годы правительственная коалиция Lega-M5S подтверждает важность дружественных отношений с Россией.

По данным Института им. Джермани, в последние десятилетия развивается также и культурное партнерство между двумя странами. Такие аспекты как российская культура, язык и геополитика в значительной степени притягивают студентов итальянских университетов. Это утверждение верно в отношении римского университета «Ла Сапиенца», где связанные с Россией курсы включены в несколько исследовательских программ, такие как лингвистическое посредничество, перевод, язык и иностранные культуры, геополитика и российские исследования. Многие университеты стали спонсировать культурные обмены и возможности интернатуры с российскими посольствами и университетами, особенно с Московским университетом. Кроме того, за последние пять лет существенно выросло число российских культурных институтов и ассоциаций.

Из этого краткого обзора российско-итальянских двусторонних отношений просматривается сценарий, согласно которому в европейском контексте Италия является наиболее важным союзником Москвы, или ее геополитической «пешкой». Кроме того, как указывает исследователь Артем Паталах в своей работе «Италия как «троянский конь» Кремля в Европе: некоторые незамеченные факторы», опубликованной в 2020 г., Италия может играть роль «троянского коня», при помощи которого Россия может подрывать европейскую стабильность и западную либерально-демократическую систему. Подход Кремля к Италии в период распространения пандемии может служить подтверждением этой гипотезы.

COVID-19 И РОССИЙСКАЯ ГЕОПОЛИТИКА

В начале марта 2020 г. «цунами» COVID-19 накрыло Италию. Страна была к этому не подготовлена, и система здравоохранения оказалась на грани краха. Распространению вируса и росту процента смертности способствовало несколько факторов. Во-первых, Италия была первой страной, которую вирус поразил настолько сильно. Во-вторых, из всех стран Европы в Италии проживает больше всего людей в возрасте старше 65 лет, что, учитывая характеристики вируса, приводило к возросшему количеству смертей и количеству пациентов, нуждавшихся в интенсивной терапии. В-третьих, коронавирус начал распространяться во время проведения Недели моды в Милане, футбольных матчей Лиги чемпионов и восьми финальных игр чемпионата по баскетболу. Желающие посетить эти мероприятия приехали из многих стран. В-четвертых, за последние десять лет система здравоохранения Италии и ее возможности пострадали из-за недостатка финансирования и общественно-государственной политики, предпочитающей фрагментацию системы, о чем пишет Джордж Франс в статье в журнале «Health Economics». И наконец, из-за первоначальной недооценки масштаба кризиса центральными и региональными властями, не было принято никаких превентивных мер. Все эти факторы способствовали тому, что COVID-19 обрушился на Италию с разрушительной силой. К сожалению, в этот момент никакой помощи со стороны других членов ЕС не последовало.

В марте, когда центральное правительство осознало угрозу, исходящую от COVID-19, по всей стране был введен локдаун. От Ломбардии до Сицилии все магазины, кроме продовольственных магазинов и аптек, а также школы, бары, рестораны и другие общественные учреждения, были закрыты. Экономика была заморожена, а люди были вынуждены оставаться дома и выходили на улицу только в строго оговоренных необходимых случаях. В наиболее сильно пострадавших регионах для пациентов с COVID-19 были возведены военные госпитали. В то же время создавалось впечатление, что ничто не в состоянии остановить или хотя бы замедлить рост числа случаев заболевания и смертей. Из-за того, что на кладбищах не было свободных мест, для перевозки тел умерших из Бергамо в другие города использовались транспортные средства итальянской армии. И вот когда разворачивался этот драматический сценарий, свою помощь предложила Россия. После телефонного разговора между премьер-министром Джузеппе Конте и Путиным 21 марта президент России без промедления продемонстрировал солидарность с Италией, на которую страны-члены ЕС оказались неспособными. Он отправил в Италию в рамках миссии «Из России с любовью» самолет с медицинскими товарами. Однако, стало очевидным, что среди отправленных материалов и оборудования не оказалось того, что было так необходимо Италии – систем вентиляции легких и средств индивидуальной защиты для врачей и медсестер. Вместо этого Кремль прислал экспертов и приборы для бактериологической дезинфекции и химической и биологической стерилизации.

Если мы внимательно рассмотрим состав, способ этой поставки и её рекламу в СМИ, то увидим, что они подкрепляют теорию об использовании Италии в качестве «троянского коня» Кремля в Евросоюзе. Во-первых, сама модальность поставки, как считает Шеховцов, уже была подозрительной: почему груз не был доставлен прямо на одну из воздушных баз в Бергамо? Он был доставлен сначала в Пратикади Маре недалеко от Рима, а затем отправлен в Бергамо, расстояние до которого более 600 километров. С точки зрения логистики в этом не было никакой необходимости, однако это было чрезвычайно важно с точки зрения российской стратегии. Шеховцов также отмечает, что транспортировка груза через страну-члена НАТО на расстояние более 600 километров должна была впечатлить итальянцев и заставить местные СМИ говорить о России как о «добром самаритянине», тем более что эти же самые СМИ почти каждый день подчеркивали, что от ЕС Италия не получает никакой помощи. Во-вторых, пишет Шеховцов, возможно, перевозка груза на большое расстояние через страну НАТО, как символ покоряющей силы, была тем образом, который Россия хотела послать НАТО и Соединенным Штатам, своему главному конкуренту за статус великой державы. Действительно, Италия играет в НАТО ключевую роль, если принять во внимание количество баз на ее территории и многочисленные задания, которые на них выполняются. В результате Россия послала сигнал Евросоюзу о своем желании проявить солидарность с одним из его членов. Параллельно с этим Кремль пытался представить дело таким образом, будто ЕС и другие либеральные демократии оказались неспособны справиться с кризисом.

Статья в газете «La Stampa» утверждает, что эти шаги России были частью «геополитической и дипломатической» стратегии Кремля, чтобы в очередной раз бросить вызов ЕС и либерально-демократической системе в целом. Действительно, Кремль быстро сообразил, какую возможность бросить вызов Западу дает равнодушие, продемонстрированное ЕС по отношению к тяжелой ситуации в Италии. Наконец, необходимо рассмотреть и третий фактор: российская пропаганда этой операции, которая, по мнению Шеховцова, сигнализирует о геополитических намерениях Кремля в Италии. После телефонного разговора между Конте и Путиным, Министерство обороны России направило за три дня 18 пресс-релизов о российской помощи Италии. Лозунг «Из России с любовью» распространялся на русском и, конечно же, на итальянском, но также и на английском языке. Кроме того, российские государственные СМИ, в частности, «Спутник», давали комментарии, откровенно направленные против ЕС, с крупными заголовками типа «ЕС бросил Италию, заставив практически в одиночку бороться с коронавирусом, поэтому Рим ищет помощь в других местах» и «Посмотрите: итальянцы благодарят Россию и высмеивают ЕС после того, как Владимир Путин направил им помощь в борьбе с коронавирусом». Во всех международных СМИ картины доставки российской помощи представляли Россию спасительницей Италии.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Несмотря на то, что COVID-19 представлял собой первый критический глобальный вызов после Второй мировой войны, Россия не упустила возможности обернуть его в свою пользу и изменить баланс в соперничестве великих держав. Несомненно, многие факторы способствовали тому, что вспышка COVID-19 в Европе, особенно в Италии, повысила привлекательность России. Во-первых, когда на первоначальном этапе вирус стал распространяться в Италии, и итальянское правительство обратилось за помощью, другие члены ЕС заняли националистические позиции. Во-вторых, вследствие кризиса в сфере здравоохранения, большинство европейских экономик рухнуло, особенно в государствах на юге Европы, и ЕС должен был выработать ответ на экономический ущерб, нанесенный пандемией. Хотя в своих речах каждый член ЕС проявлял солидарность и выражал сочувствие по поводу ситуации в Италии, поиски общего решения экономических проблем Италии привели к глубокому разлому по линии Север-Юг. Действительно, в то время как большинство членов ЕС призывали к принятию единого решения, другие страны предпочитали сохранять националистический подход. Этот разлом углубился, когда лидеры некоторых государств не проявили достаточного уважения к странам, больше других пострадавшим от пандемии.

В этой ситуации Кремль увидел привлекательную возможность выставить напоказ хрупкость либерально-демократической системы Запада. В то время как ЕС демонстрировал неспособность объединиться, Россия бросилась «на помощь» Италии, стране, которая уже неоднократно занимала позицию по отношению к Кремлю, отличную от позиций других членов ЕС. Гипотеза о том, что Россия может видеть в Италии своего «троянского коня» в ЕС, не нова. Это имеет последствия на геополитическом уровне. Почему Россия среагировала так быстро? Почему Италия? И зачем так пропагандировать этот жест помощи? С геополитической точки зрения Россия, хотя и сама стала жертвой пандемии и находилась в стрессовой ситуации, хотела продемонстрировать свою готовность пожертвовать своими интересами и протянуть руку помощи другу, в то время как ЕС бездействовал. С этих позиций Россия представала в роли «доброго самаритянина» в стране, где настроения «евроскептицизма» уже прочно укоренились из-за представлений о неравенстве членов ЕС. Конечно же, эта геополитическая стратегия была видна в том, как Россия пропагандировала свою поставку Италии, а также после того, как оказалось, что присланные оборудование и эксперты­-биологи были бесполезны.

Действия России требовали реакции со стороны европейских стран. Через несколько дней после российской поставки некоторые европейские страны стали направлять Италии помощь и предложили переводить пациентов из палат интенсивной терапии, когда итальянские больницы переставали справляться с ситуацией. Кроме того, Брюссель и страны НАТО сразу же распознали жест России как часть ее геополитической стратегии. Остается неизвестным, действительно ли ЕС проявил сочувствие к Италии или же это была реакция на действия России. Но все же оставлять в руках России одного из наиболее важных членов ЕС было слишком рискованно. Рассуждая глобальными категориями, если бы кремлевская стратегия достигла желаемого эффекта, то перед западной системой встала бы серьезная проблема. В какой-то степени пандемия укрепила пропагандистские нарративы Кремля о том, что либерально-демократическая система, основанная на сотрудничестве, единых институтах и солидарности, возвращается к националистическому подходу.

Если члены ЕС станут на первое место ставить интересы национальных экономик, а не интересы сообщества, то это создаст благодатную почву для усиления политического и экономического влияния России и ее попыток поставить под сомнение доминирование США в западном мире. Действительно, если какое-то одно европейское государство, в данном случае Италия, повернется в сторону России и продемонстрирует хрупкость ЕС, то это поставит под угрозу стабильность демократической системы в Центральной Европе. К сожалению, столкнувшись с пандемией, Запад не смог дать ей слаженный решительный ответ, вернувшись к националистической политике, несовместимой с либеральной идеологией. И это дало России возможность укрепить свои позиции. Пока еще неясно, как ЕС справится со второй волной COVID-19 и какова будет реакция России на это. Единственное, в чем мы можем быть уверены, это то, что соревнование между великими державами не прекращается никогда, даже в периоды глобальных гуманитарных катастроф.  

Комментарии закрыты.